Ненормативные слова и обороты когда-то являлись неотъемлемой частью древнеславянского языка. Более того, они в то время и не считались скабрезными. На раскопках в Великом Новгороде археологи обнаружили берестяные грамоты, содержащие ненормативную лексику. По слоям обнаружения грамот и по другим признакам они были датированы первой половиной ХІІ века, то есть за сто лет до начала татаро-монгольского нашествия, которому до сих пор необоснованно приписывали основное происхождение сквернословия на Руси. Было установлено, что ненормативная лексика первоначально была представлена в языческих ритуалах, связанных с плодородием, — свадебных, аграрных и т. п. Действительно, лексика, означающая гениталии, в эпоху язычества относилась к вере в богов. Знаменитый славянский бог Святовит (Збручский идол) был выполнен в виде огромного фаллообразного монумента. С переходом к христианству святыни язычества были уничтожены, матерная лексика оказалась запретной, неприличной. Известно, что, снимая фильм «Андрей Рублев», А. Тарковский хотел добиться исторической достоверности, используя подлинные скоморошьи песни той эпохи. Однако от самой идеи вскоре пришлось отказаться — в них была сплошная ненормативная лексика!..

Действительно ли мат принесли на Русь монголы? В чем именно проявлялось монголо-татарское иго? А в том, что, покорив Русь, монголы провели перепись населения, наложили на него определенную дань и отбыли обратно в свои улусы. При такой постановке «ига» монголы никакого влияния на русскую культуру и русский язык оказать не могли! На это обратил наше внимание еще Лев Гумилев: «Так как монголы нигде не оставляли гарнизонов, то... после ухода монгольского войска жители возвращались домой, и все шло по-старому».

Самое одиозное слово русского мата — то самое, которое с вдохновенной тягой к самовыражению пишут на заборах. Можно ли определить семантику, сделать этимологический анализ этого краткого, но очень выразительного словечка? Представьте, можно! Нужно лишь учесть, что не только в арабском, но и в ряде индоевропейских языков предмет главного мужского достоинства сравнивается со змEем. Наш ненормативный лексикон воспринял этот термин задолго до монголо-татарского нашествия от арабских купцов, коих в Древнем Киеве было предостаточно. Так вот, по-арабски змей — хEййе. Не правда ли, легко узнаваемое слово? Вот откуда происходит то самое русское «заборное» слово. И вот откуда библейский «змий-искуситель» — это фаллос Адама, под впечатлением которого Ева предложила Адаму яблоко.

Почему именно яблоко? Догадаться нетрудно: речь идет об элементарном соитии, обозначаемом в русском просторечии словом, начинающемся на «е» и весьма сходном со словом «яблоко». Интересно, что похожее арабское слово джибилля означает природа, естество. В общем, подлинный смысл сцены совместного поедания яблока Адамом и Евой заключается в том, что вид Адамова фаллоса вызвал у Евы естественную реакцию. И никакой это не грех, ведь для чего-то же Бог создал Адама и Еву со всеми специфическими органами, и не просто так имя Ева (Хава) в переводе с арамейского означает «Дающая жизнь». Предлагая Адаму яблоко, Ева лишь выполняла миссию, ради которой и была создана! Интересно, какому безумцу первому пришла в голову идея назвать божье предначертанье грехопадением?

Теперь поговорим о матерном выражении, которое некоторые филологи считают древним учтивым приветствием. В «Этимологическом словаре тюркских языков» Э. В.Севортяна есть слово ебе. Одним из его нескольких значений числится и такое: «женщина в образе чудовища», «самка животного». Следовательно, древнее выражение «Ебе твоя мать!» является не «учтивым приветствием», а безусловным оскорблением, ругательством. При этом его изначальный смысл ни в коей мере не связан с понятием соития.

Одним из самых распространенных ругательств является «Иди ты на...!» По мнению Н.Н. Вашкевича, первоначально в этом выражении не было ничего оскорбительного, так как арабское (х)иди нAхия буквально «Отойди в сторону!» Есть и подобное русское выражение, в котором вместо «заборного» слова применяется лишь его первая буква — «Пошли его на х...». Но буква «х» в старом русском алфавите называлась «хер», отсюда и другая форма — «Иди ты нA хер!» Выходит, само по себе слово «хер» первоначально не являлось синонимом фаллоса.

В разряд арабских заимствований через тюркское посредство можно зачислить и ругательное слово «кУрва». Оно явно восходит к арабскому «кАрва» — верблюдица. Арабское «карва» вполне сопоставимо с русским «корOва», ведь оба этих домашних животных выполняют сходные функции. Поэтому не случайно такое же сопоставление имеет место и в тюркском языке: инен — верблюдица, инек — корова. Следовательно современные русские слова-ругательства «Курва!» и «Корова!» являются синонимами и выражают одну и ту же идею сравнения с неуклюжим животным, только обозначенном на двух разных языках — арабском и русском.

Очень часто полезную, я бы сказал, незаменимую часть тела почему-то называют обидным словом «жOпа». Уверен: ни один филолог-индоевропеист не объяснит, в чем глубинная сущность этого ненормативного термина, так как он приучен выводить этимологию всех непонятных слов из греческого, латинского или, на худой конец, «из французского через немецкое посредство». На самом же деле русское слово «жопа» восходит к тюркскому жапа, что значит «коровий помет». Известное в филологии явление смыслового сдвига — контаминации перенесло название продукта на ту часть тела, которая его производит.

Есть и другой вариант названия этой полезной части тела, более характерный для южнорусской речи, — «срAка». Это нехорошее словцо тоже сохранилось еще со времен тюркоязычия древних обитателей Поднепровья, правда, в слегка искаженной форме. А происходит оно от тюркского отрAк > осрAк — задница.

В знаменитой блатной песенке из раннего репертуара Л.Утесова есть такие слова: «С одесского кичмана бежали два уркана». Не берусь расшифровывать слово «кичман» (тюрьма), а вот термин «уркан» имеет явно тюркскую этимологию. В «Этимологическом словаре тюркских языков» Севортяна к слову uwurgan — вор дается сноска: «Такова более старая форма, из которой развилась другая, лежащая в основе русского... уркан». То есть русское жаргонное уркан значит просто вор.

Есть еще такое оскорбительное выражение — «мудAк». Что оно может конкретно значить? Между тем стоит предположить его тюркское происхождение, как сразу все проясняется. Есть весьма похожее тюркское слово мадAк, выражающее идею восхваления. В русской фразеологии имеется распространенная форма иронического или презрительного наименования дурака — «Ну ты и умник!» или труса — «Тоже мне, храбрец!» В этот ряд самым естественным образом вписывается и выражение «Ну ты и мудак!»

Зачастую ненормативные слова или выражения имеют литературное происхождение. Например, оскорбительное название молодой девушки с небезупречным поведением — «лярва» — восходит к древнеримской мифологии, где термином ларва обозначается «душа, не нашедшая покоя в подземном царстве и блуждающая по земле, пугая живых». В старые времена в учебных заведениях непременно изучали латынь, следовательно, «лярву» запустили в ненормативный обиход гимназисты.

А вот пример литературного происхождения русского ненормативного выражения. Когда в доверительной беседе один приятель спрашивает у другого: «Ты уже поставил ей палку?», то при этом нет никакой необходимости специально разъяснять, что значит это странное выражение — «поставить палку». И все же с этимологической точки зрения непонятно, почему «поставить» и почему именно «палку»? Думаю, это сугубо мужское выражение восходит к сочинению древнегреческого историка Геродота, который, рассказывая в своей «Истории» о ливийском племени насамонов, писал буквально следующее: «Каждый имеет по обычаю много жен; пользуются они (насамоны) ими сообща, поступая подобно массагетам: они вступают в связь с женщиной, выставив перед жилищем палку». Таким образом, поставленная перед жилищем палка означает, что входить посторонним нельзя, идет, так сказать, процесс. Отсюда и крылатое выражение «Поставить палку».

Этимологическая расшифровка едва ли не всех уголовно-воровских терминов лучше всего удается на основе тюркской лексики. Вот лишь некоторые примеры:
Атас! — предупреждение об опасности. Возможны два варианта расшифровки. Крадут обычно в темноте, поэтому когда вдруг появляется хозяин с фонарем, следящий издавал предупреждающий крик — «Атеш!» («Огонь!»). Но мне более по душе другой вариант. Когда кто-нибудь из не в меру расшалившихся детей вдруг замечает приближение взрослых, он предупреждал друзей криком «Аттеш!» («Родители!»). Со временем это аттеш стало сигналом опасности вообще;
БазлAть — громко кричать, от базламAг — издавать рев, реветь;
Баланда — тюремная пища, от баламык — жидкая мучная похлебка;
Лох — от арабского лох — доска, чурбан, дурак, подходящий для обмана человек;
ПописAть — от пис — резать, отсюда и перO — нож, ведь раньше писали перьями;
Тусовка — искусственное создание вокруг намеченной жертвы толчеи, во время которой вытаскивается кошелек. От тузAк — жертва;
Тырить — от тарту — тащить, тянуть. Отсюда русские кальки «тащить» и «тянуть» в смысле воровать;
Урка — от урк — тот, кого все боятся, пугаются;
Уркаган — от урк + каган — глава Урок;
Шпана — от шаппA — перочинный нож; те, у кого ножи.

Американские ученые, проанализировав статистику боев с японцами во Второй мировой войне, обнаружили, что, несмотря на приблизительное равенство сил, войска США побеждали чаще. Причину нашли в длине слов английского и японского языков. В английском языке средняя длина слова составляет пять букв, а в японском — тринадцать. То есть пока японцы еще ставили боевую задачу, американцы уже начинали стрелять… После этого в американской армии был введен обычай давать короткие названия (клички) как своей боевой технике, так и технике противника. Когда эта информация дошла до русских, то они вычислили среднюю длину слова в русском языке, которая оказалась равной семи буквам. Однако проведенные полевые исследования показали, что в процессе управления боем командир автоматически переходит на матерную лексику, и информативность речи возрастает в два-три раза…

Традиционно считается, что грубые выражения и нецензурная брань — это характерный признак сниженного стиля речи и соответствующее этому снижение уровня общественных отношений. И, действительно, в некоторых областях деятельности российского человека литературный язык фактически изъят из употребления. Армейский быт, тюрьмы, сфера тяжелого физического труда — немыслимы без бранных слов. Иными словами, функция ненормативной лексики не только в оскорблении, — она действует и как эмоциональная отдушина, охраняющая душевный покой. Употребление матерной лексики отграничивает «своих» от «чужих». И если человек ищет доступа в какое-то общество, где распространена ненормативная лексика, он вынужден применять соответствующий разговорный стиль…

Известно также, что чем больше народ спивается, тем больше он ругается. В этом случае снижение идет не только за счет социальных факторов (маргиналы, преступники, проститутки и другие слои, наиболее склонные к злоупотреблению спиртным и наркотиками), но и за счет прямого физиологического воздействия одурманивающих веществ на кору головного мозга. Матерная лексика может быть также проявлением болезненной регрессии на более низкий уровень. В качестве врача-психиатра мне приходилось наблюдать, как совсем юные девочки из приличных семей в период острого шизофренического психоза умело и с большим чувством изрыгали похабную ругань, от которой бы, наверное, покраснел и пьяный мужик…

Ненормативная лексика в наши дни весьма результативно используется в качестве способа психического нападения — особенно в случаях, когда физическая расправа над противником невозможна. По существу, такая брань представляет собой магические формулы, предназначенные творить зло. Их структура включает в себя оскорбительное обращение к человеку и пожелание несчастий, которые должны с ним случиться.

Ругательство является также средством разрядки эмоционального напряжения, что случается у человека в критические моменты его жизни.